В самом начале Великого поста, как тот исходный
тон, которым определяется вся великопостная мелодия, Святая Церковь
предлагает нам Великий покаянный канон св. Андрея Критского. Он
разделен на четыре части и читается за Великим Повечерием, вечером, в
первые четыре дня Поста. Его можно описать как покаянный плач,
раскрывающий нам всю необъятность, всю бездну греха, потрясающий душу
отчаянием, раскаянием и надеждой.
С великим искусством св.
Андрей переплетает великие образы – Адама и Еву, рай и грехопадение,
патриарха Ноя и потоп, Давида, Обетованную Землю и выше всего Христа и
Церковь – с исповеданием грехов и раскаянием. События Священной истории
явлены как события моей жизни, дела Божии в прошлом как дела,
касающиеся меня и моего спасения, трагедия греха и измены как моя
личная трагедия. Моя жизнь показана мне как часть той великой,
всеобъемлющей борьбы между Богом и силами тьмы, которые восстают на
Него.
Канон начинается с глубокого личного вопля: С чего я
начну оплакивать окаянные дела моей жизни? Какое начало положу я,
Христе, нынешнему рыданию?
Одним за другим раскрываются мои
грехи в глубокой связи их со все продолжающейся трагедией отношений
человека к Богу, история первого грехопадения – это моя личная история:
Я совершил преступление первозданного Адама; я знаю, что я отрешен
от Бога и вечного Его Царства и сладости из-за моих грехов… Я потерял
божественные дары. Я осквернил одежду моей плоти, осквернил то, что
было, Спасе, по образу и по подобию. Я омрачил душевную красоту
наслаждениями страстей. Ныне я разодрал первую мою одежду, которую мне
в начале соткал Зиждитель, и поэтому я наг…
Итак, в
течение четырех вечеров девять песней Канона говорят снова и снова о
духовной истории мира, которая в то же время – история и моей души.
Слова Канона призывают меня к ответу, ибо говорят они о событиях и
делах прошлого, смысл и сила которых вечны, поскольку каждая
человеческая душа – единственная и неповторимая – проходит тем же путем
испытаний, стоит перед тем же выбором, встречается с той же высшей и
важнейшей реальностью. Значение и цель Великого канона именно в том и
состоит, чтобы явить нам грех и тем самым привести нас к покаянию.
Но
он являет нам грех не определениями и перечислениями, а неким глубоким
созерцанием библейской истории, которая поистине есть история греха,
покаяния и прощения. Канон восстанавливает в нас то духовное
мироощущение, внутри которого раскаяние становится снова возможным.
Когда мы слышим, например: Я не уподобился, Иисусе, Авелевой
правде, никогда не принес Тебе приятного дара, ни дел божественных, ни
жертвы чистой, ни безгрешной жизни… - мы понимаем, что история
первого жертвоприношения, так кратко упоминаемая в Библии, открывает
нам нечто основное в нашей собственной жизни, основное в самом
человеке. Мы понимаем, что грех, прежде всего, есть отказ от жизни как
приношения и дара, как жертвы Богу. Или другими словами, - отказ от
жизни для Бога и по-Божьему. И благодаря этому откровению становится
возможным произнести слова, бесконечно отдаленные от современного опыта
жизни, но которые звучат глубочайшей правдой: Из праха создав жизнь, Ты
вложил в мою плоть и кости, и дыхание, и жизнь: но, о Создатель мой,
Избавитель мой и Судия, приими меня, кающегося.
Вот почему
постный путь начинается с возврата к исходной точке, к творению мира,
грехопадению, искуплению, к тому миру, где все говорит о Боге, все
отражает Божью славу, где все, что происходит, все события
непосредственно связаны с Богом, где человек находит настоящие
измерения своей жизни, и, найдя их, кается.
|